Майор посмотрел на старшего следователя и засмеялся – так вытянулось у Оленина лицо.

– Эту проводку полностью контролирует Интерпол. Отслеживают связи. Мы в этой ситуации должны только упорно глаза закрывать.

– А какая здесь связь с убийствами?

– Насколько я знаю, Толстяк тесно работал с азербайджанцами.

– Да. Но насчет наркоты я ничего про него не слышал. Хотя все связи копал глубоко.

– Есть у нас косвенные сведения. Не очень внятные, но можно строить версию на уровне подозрений.

– А Седой?

– А Седой тесно контактировал с таджиками. Он сбывал через свой обменный пункт их фальшивые доллары вперемешку с настоящими. Мы так предполагаем.

Для Николая Сергеевича такая информация была действительно новостью – еще бы, его доверенный стукач занимался реализацией фальшивой валюты. Выплыви такое на поверхность не вовремя, и ему бы не поздоровилось. Но вида старший следователь не подал. Он умел скрывать свои чувства и мысли.

– Таджики и азеры – в данном случае конкуренты. А киллер один. Не может же он работать и на тех, и на других. Здесь неувязка.

– Я понимаю. Но, поверьте, носом чувствую именно здесь зацепку. С одной стороны, азеры достаточно хорошо знали Толстяка и, как всякие нормальные люди, постоянно ждали от него предательства. Или узнали об уже совершившемся предательстве. Тогда они могут в обоих случаях воспользоваться услугами одного киллера. Но есть и другой вариант. Не существует ли третья сила, которая желает вмешаться?

– Груз достаточно большой?

– Говорят – сто килограммов.

Оленин присвистнул.

– Солидно. Местные не стали бы связываться. Чтобы такой груз потом реализовать, надо иметь слишком организованную сеть или жить прямо в Амстердаме.

– Кто еще может?

– Куда идет груз?

– В Прибалтику. Точно адрес знает только местный резидент Интерпола. Он курирует всю операцию. Нас в известность он ставит только в рамках проводки через область.

Оленин задумался. Хотел встать, даже приподнялся с кресла, но, вспомнив, открыл ящик стола.

– В городской сводке есть интересные сведения… Вчера утром были жестоко избиты два жителя Прибалтики. У одного лицевая травма, у второго внутреннее кровоизлияние в печень. Оба пострадавших госпитализированы. Возбуждено уголовное дело по статье двести шестой. Нападавший был один. Нет ли смысла этих парней прощупать?

– Хорошо. Я займусь пострадавшими, а вы попробуйте выяснить что-нибудь насчет личности нападавшего. Шансов мало, но это хоть какая-то зацепка. Проверить необходимо. Дело, вероятно, в райотделе.

– По тяжести – только там и может быть.

– Еще есть возможные варианты?

Оленин коротко хохотнул:

– Разве что сам Интерпол проводит чистку? Чтобы одни мафиози не мешали другим.

Асафьев ответно кивнул.

– Что ж, зная Доктора Смерть, я вполне могу предположить и такой вариант.

– Кого-кого? – заинтересованно переспросил старший следователь.

– Доктора Смерть. Такая несколько странная кличка у одного из резидентов Интерпола в нашем регионе. Он курирует действия наркомафии.

– Виктор Юрьевич Гагарин?

– Да. Вы его знаете?

– Мы вместе входим в Совет ветеранов войны в Афганистане. Вот уж чего не ожидал… Я-то думал, что он скромный и в меру жадный бизнесмен… И не связывается ни с какими темными силами. Был, я слышал, у него несколько лет назад конфликт с Лымарем, но все закончилось благополучно и сейчас он Лымарю за «крышу» платит. И вообще… Интерполовцу было бы, вероятно, интересно и меня завербовать. Я же как-никак не только его знакомый, но и носитель большой информации. Но он таких попыток не делал.

– У него информаторов хватает. И штат свой есть, не хуже, чем в прокуратуре.

– Интересно… Я думаю, к нему надо присмотреться повнимательнее.

– Не вижу в этом необходимости. Но это ваше дело. Еще варианты видятся?

– Только один. Несколько лет назад по Москве прошел отстрел крупных авторитетов. Дело Салоника – помните? У нас до крупных еще не добрались. Но кто знает, что будет дальше. Возможно, выискался какой-то Робин Гуд, обладающий информацией, которой у нас нет. И вершит свой суд. Или просто мстит людям из собственного списка. А мы при этом наворачиваем самые сложнейшие варианты, ищем слона вместо моськи.

– Это уже совсем гипотетическое предположение. Ну ладно, – майор заметил по голосу, что у старшего следователя отчего-то вдруг резко испортилось настроение. – Если новые сведения будут, сообщайте, телефон у вас есть. Я в свою очередь обещаю вас информировать. А пока попробую прощупать тех прибалтов. В какой они больнице?

– Не знаю.

– Ладно. Сам найду, – майор Асафьев поднялся и протянул на прощание руку.

Оленин проводил гостя до двери. И несколько раз в раздражении прошелся из угла в угол по кабинету. Надо же, Доктор Смерть – резидент Интерпола в регионе…

Дело в том, что сам Оленин давно мечтал работать именно там. Вот это – карьера, это не гнилая областная прокуратура, где каждого неосторожного шага приходится опасаться. Это предел мечтаний Оленина. Николай Сергеевич уже дважды обращался в московское представительство международной полицейской организации с предложением о сотрудничестве. Первый раз его предложение вообще оставили без ответа. Во второй раз ответили, что в планы их организации пока не входит открытие на Урале резидентского пункта. А оказывается, такой пункт уже давно есть.

Доктор Смерть… Виктор Юрьевич Гагарин… Отставной майор. Кажется, медицинской службы, но тоже из спецназа ГРУ. Хоть и медик, но офицер ГРУ. И Сохатый… Тоже бывший офицер спецназа ГРУ. Разжалованный в рядовые, но офицерское прошлое не выбросишь. Сохатый Совет ветеранов войны в Афганистане игнорирует. Но могут же они быть знакомы с Доктором Смерть еще по Афгану? Могут. Могут они сотрудничать? Могут. Может Сохатый выполнять задания Гагарина? Может. Что из этого можно вывести?

Пока ничего. Но это тоже версия. Очень похоже, что все убийства совершил человек с классной, явно не доморощенной и даже не с зоновской подготовкой. С подготовкой уровня спецназа ГРУ.

Стоп! А Хавьер? Тогда опять выпадает Хавьер, на которого работает киллер Сохатый. Едва ли представитель Интерпола будем связываться с уголовным авторитетом. И уголовный авторитет едва ли захочет сотрудничать с «международным ментом». Хотя Хавьер может и не знать, что Доктор представляет Интерпол.

А Доктор? Он мужик крутой и в решениях резкий. И никто не знает, что у него на уме. Говорят, он был наемником в Абхазии, в Приднестровье и в Боснии. Это тоже не большой плюс в его биографии. Такой человек может пойти на то, чтобы убрать мешающих его делу людей.

У Оленина забилось быстрее сердце. Он вдруг подумал, что если эта версия правильная и он сможет ее доказать, то мечта станет совсем близкой. Доказать, что Доктор Смерть преступник – и тогда место резидента освободится. И докажет это он – следователь по особо важным делам Оленин. Кто в этом случае может претендовать на место нового резидента? Кто доказал свою высокую профессиональную квалификацию?

Оленин достал электронную записную книжку, набрал нужную фамилию. Высветился телефонный номер. Позвонил.

– Здравствуйте.

– Добрый день, – ответил приятный женский голос.

– Я хотел бы поговорить с Виктором Юрьевичем.

– Его сейчас нет.

– А когда я могу его застать?

– Сегодня до конца дня скорее всего не будет. А кто его спрашивает?

– Областная прокуратура. Старший следователь по особо важным делам Оленин. Запишите, пожалуйста. Оленин Николай Сергеевич. Пусть обязательно мне позвонит.

– Он знает ваш номер?

– Да.

– А по какому вопросу? Какие материалы ему следует подготовить к разговору?

– Нет. Не беспокойтесь. Это не вопрос прокуратуры. Мы с ним вместе входим в Совет ветеранов войны в Афганистане. По этому вопросу я и хотел встретиться и поговорить.

Голос у секретарши сразу обмяк.

– Виктор Юрьевич сейчас как раз работает с афганцами. Проводит бесплатный лечебный гипнотический сеанс в Доме культуры слепых.